О предрассветном.

Тихий перестук колес чемодана по плитке Белорусского. Ты снова крепко держишь меня за руку. Мамы только почему-то рядом нет. Уехала на предыдущей электричке?

Приключения с зонтиком, кража конверта со сдачей (мелкой, чуть ли не выданной копейками) какой-то цыганкой.. Размытые, обрывистые картинки.

Вот мы сидим на старой скамейке в ожидании электрички. Над нами - яркое звездное небо, совсем как над римскими термами во время "Севильского цирюльника".

И все же что-то не то. Я крепко прижимаюсь к тебе и, наконец, прерываю тишину:

- Леша, скажи, пожалуйста.. Почему я сейчас не помню, как ты встретил нас на вокзале? Я же должна это отчетливо помнить.. Почему я не помню?

А ты накидываешь мне на плечи серый плащ, как-то грустно улыбаешься и негромко отвечаешь:

- Потому что ты еще не приехала, Саша.

И тут я просыпаюсь.

---

Ciao, Italia.

Это была совершенно особенная глава. Другое место действия - замечательный городок Удине, с дорогой до почты, мощеными улочками до универа, совершенно венецианской площадью Свободы, с колоколами базилики по утрам..

И, конечно, с неповторимыми Ксюшей и Аней.
А какие новые герои! Четыре студентки из Питера, отзывчивые Мириам и Сандра, стеснительная Джулия, забавный Джон и образованнейший Рикардо. А педагоги? Неотразимая, любимая Марина, веселый Сандро с его заразительным смехом, саркастичный, интересный как собеседник Энрико - нет, их невозможно забыть.
И везде кругом - итальянский, итальянский и итальянцы.

Считанные дни до Москвы.
Наверное, безумно говорить это, будучи в Риме, но все же: скорее бы.
Четыре часа на поезде, три на самолете - и я буду счастлива.
И можно будет обнять, и расцеловать, и при этом, наверное, даже не расплакаться.
И можно будет сказать глазами то, чего никогда не скажут сообщения, прошедшие расстояния открытки и даже звонки.
Скорее бы.

---

О просьбах, из Италии - 2.

Время наконец-то сдвинулось с мертвой точки, спасибо.
А в Удине, уже в нашем Удине празднуют белую ночь. Как здорово видеть прекрасные горы, в то время как сердце поет вместе с собравшимися на пьяцца Либерта горожанами и просто радуется тому, что все благополучно.
"Из Италии мне хватит тебя".

---

О просьбах, из Италии.

Все же иногда родителям следует понимать, что принцип "главное, чтобы у моего чада все было, остальное не важно" не всегда верен, ведь решение в таком случае получается сугубо эгоистичным. Нужно помнить, что ребенок уже давно вырос и имеет собственные представления о морали, о правильных и неправильных поступках. А уж если ребенок всегда был упрямым, он все равно все сделает по-своему.

**
"О, кто-нибудь! Приди, нарушь чужих людей соединенность и разобщенность близких душ".
Нет сил бороться за прежнего человека в человеке.

**
Одна часть меня радуется солнечному Удине, интенсивной учебе и прекрасным беседам с итальянцами; другая постоянно сидит в обнимку с зайцем и зачеркивает дни в календаре. Трудно радоваться в полной мере, когда в течение долгого времени можешь быть рядом с человеком разве что только во сне.
Как я могла раньше не видеть его месяцами?
Нет ничего страшнее минуты напряженного ожидания в запертой комнате; нет ничего более успокаивающего, чем неожиданный ночной звонок. А еще: "Я с тобой, моя хорошая Саша".
А стихи настолько точные и настолько грустные, что после перечитывания в одиночестве внутри все сжимается.
Кто-нибудь, там, наверху! Ускорьте, пожалуйста, время - мне срочно нужно в Москву.
Как же хочется, чтобы он понял, чтобы он почувствовал, как я всем сердцем его люблю.

---

Об отъезде.

Под пальцами - клавиши Таниного ноутбука, а за окном - зеркально-чёрный пруд и огромный, укутанный во мрак город, подмигивающий прощальными огнями.
Последняя ночь в общежитии.
Вещей в комнате практически нет, все сданы в камеру хранения; только чемодан одиноко стоит у выхода.
Такое ощущение, что меня здесь уже как будто бы и нет.

Даже не верится, что время пролетело так быстро. Но это даёт и надежду - значит, и август наступит так же скоро.
И всё же трудно говорить "до свидания", "хорошего лета". Каждый день с кем-то прощаешься, будь то знакомый или хороший друг. И чем дальше, тем сложнее. Знаю, знаю, всего лишь месяц, но завтра будет сложнее всего.

Я уже знаю, что мне будет сниться. Мне будут сниться Элджернон; неожиданное перехватывание сумки на вокзале; безлюдные тропинки Воробьёвых гор; очаровательные цветы, которые ты привёз, когда я болела; бесконечные часы в парке; твои чуть растрёпанные волосы на макушке; конверт и письмо; как мы не пошли на танцвечер; совместные просмотры ЧМ и Что?Где?Когда?; беседка в Нескучном и музыкальная угадайка у фонтана; твоё едва слышное "прости, прости, прости"; дождь, который не выпускал из здания; как ты целуешь мне руки; залитая солнцем усадьба Люблино... Список слишком длинный, и чем дольше я сижу наедине с мыслями, тем больше мелких деталей вспоминается.

"Я просто хочу, чтобы не было писем, которые нужно писать.. И людей, к которым нужно идти".

Eppure sentire
Nei sogni in fondo a un pianto,
Nei giorni di silenzio - c'è
Un senso di te.

---

По следам "Элджернона".

10 МАЯ. Рассказал обо всём профессору Немуру. Он заявил, что меня это не касается, и совершенно ни к чему впутываться в дело, которое впоследствии может оказаться весьма неприятным. Тот факт, что меня использовали как посредника, не произвёл на него никакого впечатления. Если в то время я не соображал, что происходит, сказал он, значит, мое дело - сторона. Ты, мол, виноват не больше, чем нож, когда он ранит, или машина, когда сбивает человека.
- Не сравнивайте меня с бессловесной железякой! Я - человек.
На мгновение он смутился, потом рассмеялся.
- Естественно, Чарли. Но я говорю о том, что было до операции.
Довольный, напыщенный - мне захотелось дать по физиономии и ему.
- Я был личностью и до операции. Если вы забыли...
- Конечно-конечно, Чарли. Но пойми меня правильно... Всё было по-другому... -Тут он вспомнил, что нужно проверить чьи-то истории болезни и сбежал.

Доктор Штраус. Обычно он во время наших психотерапевтических сеансов молчит, но, когда я упомянул о своих переживаниях, сказал, что мой долг - рассказать всё мистеру Доннеру.
Чем больше я думаю об этом, тем сложнее всё кажется. Кто-то должен распутать этот узел, и единственный, на кого я могу положиться, - Алиса.

В половине одиннадцатого я наконец решился. Набирая её номер, я трижды вешал трубку и только в четвёртый раз заставил себя дождаться ответа.
Сначала она и слышать не хотела о новой встрече со мной. Но я не сдавался:
- Ты мне нужна, ты всегда давала хорошие советы. - И пока она еще колебалась, добавил: - Ты ДОЛЖНА помочь мне! Ты сама сказала, что чувствуешь ответственность за меня. Если бы не ты, я никогда не влез бы в эту историю. Ты просто не можешь отмахнуться от меня!
Наверно, она что-то уловила в моём голосе, потому что согласилась встретиться со мной в том самом кафе, где мы ужинали. Я повесил трубку и уставился на телефон. Почему мне так важно знать, что ОНА думает, что чувствует ОНА? В течение года единственным моим желанием было порадовать её. Не потому ли я и согласился на операцию?

У кафе я долго вышагивал взад и вперёд, пока стоявший поодаль полицейский не начал подозрительно поглядывать на меня. Я зашёл внутрь и взял чашку кофе. К счастью, столик, за которым мы сидели в прошлый раз, оказался свободным...
Алиса сразу заметила меня и помахала рукой, но, прежде чем подойти, задержалась у стойки и тоже взяла кофе. Она улыбнулась, и я сразу сообразил, что причина этого - знакомый столик. Романтическое совпадение.
- Конечно, уже поздно. - начал извиняться я, - но, клянусь, мне очень нужно поговорить с тобой. Я чуть не рехнулся...

Прихлёбывая кофе, она молча выслушала мой рассказ о том, как я уличил Джимпи, о моих собственных чувствах и противоречивых советах, что я получил, а потом задумчиво сказала:
- Чарли, ты поражаешь меня. Ты так вырос в последнее время, а нерешителен как дитя. Я не могу решать за тебя. Если не хочешь остаться ребёнком навеки, нельзя ждать подсказок от других. Ты должен найти решение в себе самом - ПОЧУВСТВОВАТЬ, что будет правильно. Научись доверять себе.
Мое раздражение достигло крайней точки и вдруг до меня дошло, что она имеет в виду. - Так что же, по-твоему, я САМ должен...
Она кивнула.
- Кое-что я уже понял. Кажется мне, что Штраус и Немур оба не правы.
Она внимательно смотрела на меня.
- С тобой что-то происходит, Чарли. Какое у тебя сейчас лицо!
- Ты права! Происходит! Передо мной висела дымовая завеса, а ты разок дунула - и ее не стало. Простейшая идея. Доверяй СЕБЕ. Раньше мне ничего подобного и в голову прийти не могло.
- Чарли, ты просто молодец!
Я поймал её руку и крепко вцепился в неё.
- Это ты. Ты коснулась моих глаз и подарила мне свет.
Алиса залилась краской и высвободила руку.
- В прошлый раз я сказал, что ты нравишься мне. Нужно было быть решительнее и сказать, что я люблю тебя.
- Не надо, Чарли. Подожди.
- Ждать!? Тогда ты сказала то же самое. Чего ждать?
- Ш-ш-ш... И всё-таки подожди. Заканчивай учёбу и посмотри, куда она тебя приведёт. Ты меняешься слишком быстро.
- Ну и что? Мои чувства к тебе никогда не изменятся. Если я и поумнею, то полюблю тебя ещё больше
- Не в том дело... Случилось так, что я - первая женщина на твоём пути. Именно как женщина. Я была твоим учителем, то есть человеком, к которому обращаются за помощью и советом, и было бы странно, если бы ты не влюбился в меня. Посмотри на других женщин. Дай себе время.
- Ты хочешь сказать, что дети обязательно влюбляются в своих учителей, а эмоционально я ещё ребенок?
- Не играй словами. Для меня ты совсем не ребёнок.
- Эмоционально отсталый взрослый?
- Нет!
- Так что же я такое?
- Не дави на меня, Чарли. Я не знаю. Через несколько месяцев, а может и недель ты станешь другим человеком. Может случиться, что тогда мы уже не сможем общаться на интеллектуальном уровне, а когда ты повзрослеешь эмоционально, просто не захочешь видеть меня. Чарли, мне нужно подумать и о себе. Поживём - увидим. Запасёмся терпением.
Конечно, в её словах был определённый смысл, но я просто не мог позволить себе вникнуть в него.
- Прошлый раз...- выдавил я. - Ты представить себе не можешь, как я ждал этого... Я чуть не сошёл с ума, пытаясь понять, как себя вести и что говорить, как произвести впечатление. Меня ужасала мысль, что я могу чем-нибудь рассердить тебя.
- Я совсем не сердилась. Наоборот.
- Когда я увижу тебя снова?
- У меня нет права привязывать тебя к себе.
- Разве ты не видишь, что я уже привязан?! - закричал я, но, заметив, что из-за соседних столиков на нас смотрят, понизил задрожавший от гнева
голос. - Я - личность, человек, мужчина, я не могу ограничивать себя книгами, кассетами и электронными лабиринтами. Вот ты сказала: "Посмотри на других женщин". А как, если я не знаю никаких других женщин? Всё вокруг кричит о тебе. Я смотрю на страницу в книге и вижу на ней твоё лицо - не размытое пятно из далекого прошлого, а настоящее, живое лицо. Я прикасаюсь к нему, и оно исчезает... Тогда мне хочется разорвать книгу в клочья и вышвырнуть в окно!
- Чарли, прошу тебя...
- Когда я увижу тебя снова?
- Завтра, в лаборатории.
- Ты же знаешь, что я не это имею в виду. К чёрту лабораторию. К чёрту университет. Наедине.
Я чувствовал, что ей хочется согласиться - моя настойчивость явно оказалась для неё сюрпризом. Я и сам был весьма удивлён, но знал, что не оставлю Алису в покое, пока не добьюсь своего. От страха у меня перехватило горло, ладони вспотели. Чего я больше боялся? Её "ДА" или её "НЕТ"? Если бы она не ответила ещё минуту, со мной случился бы обморок от напряжения.
- Хорошо, Чарли. Пусть не в лаборатории, но и не с глазу на глаз. Нам пока не следует оставаться наедине.
- Где угодно. - выдохнул я. - Мне хочется быть с тобой и не думать про тесты, статистику, вопросы, ответы...
Алиса на секунду задумалась.
- В Центральном парке дают бесплатные весенние концерты. На будущей неделе можешь пригласить меня туда.

Когда мы подошли к её дому, она повернулась и быстро поцеловала меня.
- Спокойной ночи, Чарли. Я рада, что ты позвонил мне. Увидимся завтра, в лаборатории.
Она исчезла за дверью, а я стоял и смотрел на свет в её окне, пока он не погас.

Никаких вопросов. Всё ясно. Я её люблю.

---

О сессии и об отъезде.

Остался последний рывок - музлит во вторник. Так что отдых ещё пока что не отдых, а лишь попытка отвлечься от билетов.
Смешно наблюдать за вокалистами. Ноют, что нужно успеть прочитать "Кармен" и "Даму с камелиями" (всего-то), выучить угадайку (всего 15 номеров).
Но то, что злит больше всего: эти студенты жалуются, что им надо написать 12 (всего 12!) билетов по лекциям (!! т.е. если ты ходил на лекции, проблем с материалами к экзамену вообще нет), которыми можно будет пользоваться на экзамене (!!!).
А, МГУшники? Вам не смешно? Мне - очень, особенно после экзамена по зарубежке.
Интересно, если бы я не поступила в универ, стала бы такой же?
Господи, какой кошмар.

До Удине осталась неделя. Нужно успеть сделать целую кипу дел, и пока что не представляю, как это сделать.
Однако это всё ерунда. Как я от тебя уеду, скажи мне?
Останется только вспоминать твои шутки и то, как ты каждый раз перед сном целовал на ночь руки.
Главное - не начать хандрить. У нас впереди ещё целая неделя!

---

О холодном, комнатном - 2.

Ничто не греет душу так, как неожиданное "и можешь, пожалуйста, минут через пять спуститься вниз?", когда несколько дней не видишь человека и несколько дней из-за болезни не выходишь из комнаты.
Теперь есть силы. Вперёд, нужно добить эту чёртову зарубежку! В конце концов, впереди ещё целый день и две ночи.

---

О холодном, комнатном.

Слава богу, удалось продержаться почти весь трудный период сессии. Слава богу, болезнь настигла уже после экзамена по вокалу.
Болеть - отвратительно. В комнате и так холодно из-за непогоды, а из-за повышенной температуры это чувствуется ещё острее.
Нужно успеть выздороветь, чтобы как следует отпраздновать экватор, чтобы к тебе на 13-ый, чтобы в театр на Элджернона, наконец-то.
А пока что до пятницы только сидеть взаперти. Как же нехорошо.

---

О пламенном.

Пора начать готовиться к экзамену по музлиту. Впереди - несравненный Бизе.

И, взяв цветок акации, который она держала в зубах, она бросила его мне
щелчком прямо между глаз. Сеньор! Мне показалось, что в меня ударила
пуля... Я не знал, куда деваться, и торчал на месте, как доска. Когда она
прошла на фабрику, я заметил цветок акации, упавший наземь у моих ног; я
не знаю, что на меня нашло, но только я его подобрал тайком от товарищей и
бережно спрятал в карман куртки. Первая глупость!
(Проспер Мериме. "Кармен")

---

О тихом дыхании.

Потрясающие сутки моей жизни.
Весь мир сократился до двух счастливых людей, танцующих в темноте медленный танец.
Каждый час - как целая, новая вечность.
Будь моя воля, я никогда бы не покидала твоей комнаты.

---

О догадках, усталости, прошедшем и предстоящем.

Улица Летняя и последний концерт этого учебного года.
Весёлые оплошности, перепутанные слова. Море цветов, улыбки, аплодисменты.
Твои тёплые руки на Григе. "Какие б грозы в небе ни нависли..."

На эскалаторе ты вдруг улыбаешься и говоришь:
- Кстати, ты так у меня про цвета спрашивала, как будто шарф мне собралась на зиму вязать.
Я молча смотрю на тебя во все глаза. Как?
- Можно я ничего не буду говорить по этому поводу?
Ты смеёшься.
- Можно.
Пауза. Я крепко тебя обнимаю и, наконец, не выдерживаю:
- Ты что-то имеешь против шарфа?
- Нет, что ты. Правда, был ещё один вариант - варежки..
Теперь настала моя очередь смеяться.
- Ты слишком догадливый.

А спустя сутки:
- Здесь должно быть что-то приятное. "Я каким-то образом успела соскучиться" считается?
- Считается. Я тоже успел и подумаю, каким образом такое вообще возможно.

**
После 5-6 полностью или почти бессонных ночей этого месяца организм всё же решил устроить бойкот.
Теперь я не высыпаюсь даже за 8-9 часов. Отвратительно.
Нужно вернуть режим, но как это сделать?

**
Прогулка с Сашкой от Чистых до Чеховской. После беседы с ним снова невыносимо захотелось в Петербург.
Для него юрфак - всё равно что школа №12, сам так сказал.
Жаль, что для него за этот год Университет не стал таким замечательным местом, настоящим домом, каким он стал для меня.
На Вернадского попали под жуткий ливень. Оба вспомнили, как много лет назад бежали под зонтом через маленький обнинский двор, где ещё стоял деревянный кораблик.
В тот день мы и начали, ещё маленькие, писать книгу. До сих пор помню эту забавную первую строчку: "Раскат грома, порождённый яркой нитью молнии.."
Всё же нужно повзрослеть и написать её. Обидно забрасывать замечательную идею, которой мы так горели.

**
Завтра буду петь с Настей на экзамене.
Саша, соберись.
Нужно спеть максимально хорошо. Ради Ольги Вячеславовны, в память её мамы.
Ради Светланы Равильевны. Ради себя, в конце концов.

---

О погоде и о мужьях.

Как же замечательно после такого суховея, когда не понимаешь, это воздух такой раскалённый или это ты сам горишь, принципиально не открывать зонт и мокнуть под дождём.
Так хоть чувствуется: лето, лето пришло.. Несмотря на экзамены и сессию - лето, привет!

**
Как же злят фразы в духе: "Если хочешь сделать карьеру, твой муж должен быть или тенором, или дирижёром, или директором театра".
Что за бред? Это так же абсурдно, как, не знаю, "Твой жених должен быть кудрявым блондином, чтобы пара выглядела симпатичнее".
Я трижды обожглась на ребятах из Мерзляка.
Первый держал в непонятных отношениях целый год.
Второй, наоборот, признался в любви спустя неделю после знакомства и бредил идеей создания новой крепкой ячейки общества.
Третий, волк в овечьей шкуре, закрыл с собой в машине.
Не пойду я замуж за музыканта, никогда, ни за что не пойду, хоть режьте!
Надоели эти фразы, пусть и сказанные в шутку.
Это моя жизнь, она дана однажды, и я проведу её как хочу и с кем хочу.. И я прекрасно знаю, с кем хочу.

---

О бесконечном.

Казалось бы, всего 26 билетов по синтаксису, а выучить их сложнее, чем искусство со всеми тремя папками картинок.
Да и при устной проверке практических заданий на семинарах я регулярно ошибалась.
Впереди - первая бессонная ночь лета.
Ну же, итальянки. Отмучиться утром - и можно спокойно отдыхать и неторопливо готовиться к руслиту.
In bocca al lupo.. Crepi il lupo.

---

О датах.

И нет, это будет не о дне рождения, хотя надо сказать, что в этом году было очень много искренних, добрых, тёплых звонков и писем, которые трогали за душу.
Спасибо всем моим любимым людям. Я не знаю, что бы я без вас делала, правда.
Спасибо, мои родные итальянки. Спасибо, спасибо...

***

Знаешь, а ведь всё началось намного раньше первого поцелуя после концерта.
И даже не в тот момент, когда ты взял меня за руку.
И не в Париже это началось, и не в Питере, нет, намного раньше.
Это было 31 октября. Котильон. Меня не выбрали, и я подошла к колонне кавалеров.
Ты стоял с кем-то в паре (разумеется, уже не помню, с кем именно). А я.. я увидела твою улыбку и просто поняла, что хочу попасть в пару с тобой.
Я развернулась спиной к вам, вы положили руки мне на плечи. Я касаюсь руки - твоей руки, - разворачиваюсь; мы снова улыбаемся друг другу и танцуем наш первый вальс.
Вот когда всё началось. В тот день, когда я с самого начала хотела выбрать именно тебя.

Началось бесконечно тёплое время.
С твоим появлением в моей жизни появилась и та опора, которую я искала эти два года в большом, незнакомом городе.
Почва, от которой можно отталкиваться, чтобы учиться летать.
Да, иногда ты меня мучил, ведь я не понимала, нужна ли тебе или нет. И всё же я возвращалась домой с широкой улыбкой, смеялась, училась, бегала по Москве, постоянно напевая "L'ultimo valzer con te ho ritrovato l'amore" или просто считая под нос "раз-два-три, раз-два-три"...
А ты постепенно, неспешно отпирал замки, один за другим.
Ты - тот, у кого с самого начала были ключи от них, все до единого.
Возможно, когда-то, года четыре назад, дело обстояло несколько легче. Но общение шло при оставленной застёгнутой цепочке.
А сейчас - потому что ты этого всегда заслуживал, потому что ты - это ты, - я сама распахнула тебе дверь в мою жизнь.
Настежь.
Как легко и приятно дышать.
Спасибо.

---

О маленьких победах.

Отвлекаясь от курсача.

Совсем забыла: мы добили думку Параси, наконец-то! Теперь она идёт как по маслу, тьфу-тьфу-тьфу, чтоб не сглазить.


Ну и "Безумная", конечно.

---

О раздражающем.

Такое ощущение, что мне становится в кайф работать над чем-то в последний момент.
При этом масштаб работы с каждым разом увеличивается, отрезок времени - уменьшается.
Третья бессонная ночь на неделе - это ненормально.

С другой стороны, разве у меня был другой выход?
Три папки картинок по искусству; пробная контрольная по сольфеджио, занявшая дома 4 часа; 152 вопроса к коллоквиуму по ЭТМ..
Сегодня же была досрочная сдача двух экзаменов.
Я просто готовилась к предметам по порядку, по принципу "что сейчас сильнее горит".

А сейчас остались буквально сутки для доработки курсовой.
Вперёд! Потом отдохну.

---

О ночном, бессонном.

Сегодня мне искренне хотелось выкинуть свой телефон, чтобы никакие ночные звонки не отвлекали нас друг от друга.
Чтобы нас больше никто не искал, чтобы никто не мешал.
Сейчас будут три сложных дня: искусство с актёркой; итальянский; сольфеджио и ЭТМ.
А ты даёшь мне столько сил, что я всё выдержу, правда.

---

О.

- В оперетте вы встретили Владимира Канделаки, ставшего вашим мужем...

- Я и не думала, что интересую Владимира Аркадьевича. Он потрясающий певец, его роли - от Калхаса в "Прекрасной Елене" до Скарпиа в "Тоске". Замечательный режиссёр, человек, обласканный властью. И кто я рядом с ним! Но как-то, возвращаясь домой на троллейбусе, заметила его "Победу", следующую неотступно. Долго сопротивлялась ухаживаниям, ведь я уже была замужем, однако его настойчивость оказалась сильнее. Знали бы вы, как это тяжело - быть женой лидера (Владимир Аркадьевич вскоре стал руководителем нашего театра)! Например, я не имела права болеть. Есть и такая беда - я очень смешлива. Случись что забавное, все улыбнутся и забудут, а я хохочу, не могу успокоиться. Помню, во время спектакля "Цирк зажигает огни" актёр Алчевский за кулисами перепутал проход и появился на сцене не из двери, а из камина. Меня разобрала смеховая истерика, пришлось давать занавес.

(из последнего интервью Татьяны Шмыги)

---

О поворотах.

Как быстро пролетели три месяца в Москве и как долго в Падуе, правда, родная?
Пожелание сбылось, и у нас обеих была головокружительная весна.
Могли ли мы подумать в марте, что будем однажды так счастливы?
Могли ли хотя бы предположить?

Только не думай, что сказка закончилась!
Сдадим экзамены, и мир засверкает, и сердце будет отстукивать взволнованный ритм.
Это только начало долгой истории, в которой всё, всё ещё будет.

22.05.2014 в 11:13

Пишет  Rhada Reina:

Он обнимает меня и с утешительной интонацией бормочет все слова на русском, которые знает.
-Дозвидания, товаришшшь. Кукуруза, казачок,- потом гладит по голове и ласково тянет,- Катюююша...
Вот дурак.

Я бы ни за что не отпустила тебя сегодня, если бы не была уверена на сто процентов, что еще увижу тебя.
Имей терпение, Саша. Он мне все время так говорит. Имей терпение.
У меня же хватит сил, чтобы затащить его в Москву, правда?
Ведь "Мастера и Маргариту" я ему не просто так подарила. Я хочу, чтобы он загорелся этим городом так же, как я им загорелась тогда, в 12 лет. И разве тогда что-нибудь сможет его остановить?

Когда я каким-то невероятным чудом все-таки попала в Падую, я знала, что меня ждет там что-то очень важное. И не знала, что это "важное" сидит в своей каморке под крышей и пишет, пишет, пишет, даже не подозревая о том, что скоро произойдет. Что УЖЕ ПРОИСХОДИТ.